Когда страницы оживают: мой роман с интерактивными книгами

Пятнадцать лет назад я впервые запустил пальцами по «говорящей» странице детской книжки — и до сих пор помню этот щелчок в мозгу. Тогда это была примитивная чипированная игрушка с сенсорными точками. Сейчас? Целые миры, выпрыгивающие из бумаги. Работая с детской литературой с 2010 года (да, я тот самый тип, что коллекционирует провальные эксперименты издательств), вижу главную ошибку: гонка за «вау-эффектом» убивает педагогику.

Возьмём условное издательство «Букмарк». Их конёк — гибрид классики и интерактива. Вот раскрываешь «Алису в Зазеркалье» — а там не просто поп-апы с Чеширским Котом. На развороте — игра в крикет шарами-буквами, которую надо физически катать по лабиринту синтаксиса . Гениально? Нет. Утомительно для ребёнка? Часто. Но! Их «Говорящая книга» для малышей — та самая, где AR-приложение оживляет зверей — сделана умно. Никакого перегруза анимацией. Навёл смартфон на корову — слышишь мычание и видишь, как из её копыт прорастает трава. Три звука на страницу, один интерактивный элемент. Дети не теряют нить .

Почему 80% интерактивных книг пылятся на полках? Слишком много механики. Помню проект по «Капитанской дочке»: там были кармашки с копиями писем Пугачёва, шпага-линейка, игра «Русский бунт». Шедевр! Но ребёнок в 9 лет путался между сюжетом и головоломками . Вывод? Либо упрощай контент под навороты, либо дроби книгу на главы-квесты.

А вот спорное мнение: AR — тупик для детских книг. Да, это дешевле полиграфических чудес. Да, «Букмарк» юзает его для серий про технику (навел гаджет — экскаватор зарычал) . Но! Сенсорный опыт — вот что цепляет. Когда малыш дергает картонный рычаг в книге про паровозы и видит, как колёса крутятся — это остаётся в пальчиковой памяти. Экрану не передать упругость картонной пружинки.

Кстати о тактильности. Самый неочевидный провал в моей практике — книга-тоннель про подводный мир. Задумка: развернешь — получаешь 3D-коридор с медузами. Реализация: ребёнок не мог удержать конструкцию. Решение? Добавили магнитные защёлки по краям. Мелочь? Именно такие фишки отличают шедевр от макулатуры.

Зачем вообще это всё? Сравните советские книжки-раскладушки с их жёсткой линейностью. Современный интерактив — это диалог. Ребёнок становится соавтором истории. В той же «Говорящей книге» выбор, на какую картинку навести камеру, создаёт иллюзию управления сюжетом. Ловушка? Да. Но какая эффективная!

…Помню, как в 2012 мы колупали японские образцы с водяными клапанами. Тогда казалось: за этим будущее. Сейчас знаю: будущее — в балансе. Бумага должна оставаться бумагой, а не конструктором Лего. AR — лишь специя, а не основное блюдо. И ради всего святого, хватит впихивать ударения в непривычные слова через каждую строку! Читатели «Букмарка» возмущаются: «Ребёнок спотыкается о текст» . Согласен на 200%.

Одна мысль не даёт покоя: а что если лет через десять интерактивность убьёт сам навык чтения? Но это — тема для отдельного разговора…

Автор статьи: Дмитрий Волков, технолог детской печатной продукции, создатель мастерской «Живые страницы», реставратор советских диафильмов.